Уважаемый Гиперборей, видите ли, я не гурман, я не ищу новых "интересных" поэтов. Вот, скажем, Бродский: разве кто-то может его превзойти в жанре эстетической меланхолии, которая есть его главный внутренний предмет изображения? И если бы я прочел его в двадцать лет, то был бы очарован. Но я прочел его впервые в тридцать лет, когда стадия эстетической меланхолии была позади, и стихи Бродского, впечатляюще профессиональные, показались мне "сценическими", простите, но мне показалось, что он шикарный позер. Тем более, что рядом со мной был альтер эго Бродского, влюбленный в него без памяти, и скорее всего по аналогии я уловил это позерство, ставшее сутью характера и судьбы. Разумеется, здесь очень тонкие градации, это не то, что заметит эстетический взгляд. Я понимал, почему мой приятель наполнен до краев меланхолией: он не ощущал в душе Бога и причину своих депрессий искал вовне. Он говорил: я родился в этой поганой стране, у поганых родителей, в поганом городе, людей страны он воспринимал как стадо скота. (Разумеется, он не кричал об этом на улицах, да и со мной высказывался в отношении родителей под сурдннку, но вполне настойчиво и доказывая это действиями). А ведь он был еврей, как и Бродский, родившийся тоже не там, где хотел бы. Но не буду заострять, и так всё ясно. Скажи я моему приятелю, что он позер, он бы меня убил. Ведь речь идет о фундаментальных вещах, например о том, что как и Бродский он был пленен позерскими эпохами и позерским стилем, например древними римлянами. Большинство из нас не знают, какому "архетипическому" идолу они  подражают.

       Впрочем, я совсем не о том хотел сказать. Так вот, когда ты нашел поэта или поэтов, стоящих у истоков поэзии как таковой, то зачем тебе искать дальше? Это как гурманство по отношению к женщинам: зачем становиться рабом  воображения похоти, которая по природе ненасытима? То есть я пытаюсь чуть приоткрыть мой взгляд на восприятие поэтов. Разумеется, на любой внешний взгляд я заблуждаюсь, ибо всякий взгляд, нам чуждый, есть заблуждение. (Ту ведь есть еще и фундаментальный притин, о котором я постоянно напоминаю моим заочным собеседникам: человек, пребывающий в сфере эстетических красот, то есть в тумане эстетической меланхолии, никогда не поймет пристрастий и вкусов человека, вкушающего другой тип красоты, он всегда будет раздражен, чувствуя какое-то пограничье, ему тактильно непонятное. При этом я вовсе не хочу сказать, что какой-то тип ощущений надо презирать. Отнюдь. Просто-напросто эстетика как таковая агрессивна. Вот в чем дело).

       Но вот какую цитату из моей полной биографии Рильке (она только что наконец вышла) я дал в самом её финале:

           Ведь пенье, как ты учишь, не стремленье,

            не извещенье: наконец-то, мол, достиг!

            Бытийствованье – вот в чем Бога пенье.

            Но мы есмы – когда? когда архистратиг

            к бытийствованью нас Вселенную направит?

            Не есть ты, юноша, и даже когда страсть

            твой голос распахнет и милую восславит.

            Забудь влечение сменяемых красот.

            Это – течет. И в истине напева – иного выдоха и власть, и сласть.

            То дует в нас Ничто с божественных высот.

Это гениально глубоко и точно. Поэт обращается в богу Орфею. Обратите внимание на строчку: "Забудь влечение сменяемых красот".