Русский человек слабо привязан к словам (в сравнении с европейцем), он более почвен, он ближе к "изначальному хаосу", потому его слух сильнее и глубже. Он иногда что-то слышит из дословесного (или из сверхсловесного: неважно), из того, что происходит "на самом деле". Отсюда и наивное отождествление слова с фактом сознания. Хотя жизнь нам показывает, что слова с сознанием не связаны.