Поэзия как танец? Танец звуков? Нет, это танец облаков, человеческих облаков, танец рощи, это танец чистейшей душевной жизни, поскольку вся грубая и алчная прагматика человека охватывается прозой. Душевная жизнь человека структурировалась вокруг феномена незаинтересованного ни в чем танца. Как только в танец проникает заинтересованность (или зритель), из него уходит поэзия.

Танец образов содержания нашей экзистенции? Да, неплохо бы, но ирония трехэтажная давно сделала невозможной любую содержательность.

       Посмотрите, какое воображение у человечества, говорил Гурджиев. Мерзостное, пакостное, уродливое, насильничающее, жестокое. Кто откликнется на такого homo из всей населенной Вселенной?

       Потому-то никто уже давно не верит в позитивную содержательность человека и всей его экзистенции. Орка выдает его воображение. Это и к вопросу о сущности современной художественности, сплошь стоящей на воображении. У нормального человека воображение крайне слабое, ибо он не жадный и не завистливый, поскольку очень внимателен к ему данному и даваемому.