В поисках осенней Куштумги

Да разве может зажравшийся человек что-то воспринять, в том числе в философии и в поэзии? Да и какая поэзия и философия может быть у зажравшегося человека? Зажравшаяся.

                        (Когда ты в последний раз был по-настоящему голоден? -                                                             спросила меня жена.)

Стихи из голода и стихи из суперсытости.

Вот почему глупо завидовать богатым. Им можно лишь посочувствовать (если бы они не разрушали всё вокруг).

Вас.Вас.Розанов о Вл. Соловьеве: у него ледяной ум. В статье "Судьба Пушкина", где он уничтожает Пушкина как человека, Соловьев прав с точки зрения ледяного, сугубо умственного анализа, но неправ с точки зрения сердечного ума. Истинно русский не посмотрит на Пушкина и на его смерть ледяным умом. Соловьев был иностранцем в России.

 Через это мы можем кое-что понять в нашей нынешней ситуации. Россия чуть не сплошь населена "умными иностранцами".

Рильке был изголодавшимся, он никогда не был сытым или тем более зажравшимся, как очень многие великие англо-американские поэты.

Сердечная поэзия не может быть интеллектуалистичной. Дело дошло до того, что философия сердечного склада вообще не считается философией.

Полагаю не только глупым, но в известной мере подлым – сравнивать один этнос с другим, одну нацию с другой.

Ведь и к проблемам этическим можно относиться эстетически. Равно и к проблемам добра и зла. Что и происходит массово в современном мире. В этом – приятный путь в Ад.

"Негативная свобода" – та, что дается человеку дьяволом. Человек восторженно балансирует (даже упоённо танцует) над пропастью без дна.

    Как распознавать преступления против духа? Разве кто-то занимается их аннигиляцией? Кто объявит о таких преступниках и приведет их к покаянию? И возможно ли это?

В чем причина сногсшибательного успеха Ницше? Не в том ли, что его мышление сугубо и утрированно эстетично? Замахиваясь на глобальные темы, он решает их с натиском и блеском играющего остроумия, ничуть не гарантирующего их серьезности личным житейским поведением автора-сочинителя. Известно, как смутился и буквально бежал Ницше от дамы, которая в каком-то салоне спросила его, что означают реально его слова "когда идешь к женщине, не забудь взять плетку". Или другая байка: как кажется в Базеле он как-то на улице увидел избиваемую возчиком лошадь и так разрыдался, что упал и потерял сознание. А между тем в книгах он призывал покончить со слабаками и со всеми слабонервно-дегенеративными особями, идентифицируя себя  с образом героически-отважного сверхчеловека: беспощадно-злого и презрительно-насмешливого к человеческой стадности и к человеку-из-стада, к любым формам сентиментальности, из-за чего, кстати, даже порвал с Вагнером.

    Дарование себе права абсолютно не отвечать за свои слова, голое трепачество, эффектные словесные фокусы на темы важнейше-бытийно-этические, которые действительно волнуют людей, особенно юношей. Вот почему трепачи всегда нравились и будут нравиться женщинам: они артистичны, они головокружительно красноречивы, потому что реально никого и ничего не любят. Ибо любовь замыкает уста, делая человека фантастически смущенным вошедшим в него Эросом.

Мол, русские – быдло... Но разве современный человек не скотоподобен? Различие в формах и обличиях этого скотства. И если тебя воротит от "неумных и невоспитанных" русских, то кто запретит Петру Ивановичу с трудом сдерживать отвращение при общении с "умными и воспитанными" скотами? Своё скотство не кажется отвратительным. Но вот если бы индивиды научились говорить: какая я скотина!

    Скажу больше: скотство пьяного дурачка не столь отвратительно, сколь скотство умственно изощренного и творчески амбициозного господина.

Понять природу сознания, осознать сознание? Разве это возможно? Сознание – это та эманация Б-га, которая нам дана в качестве связи с ним. Пытаться понять природу этой связи, т.е. понять Б-га с помощью интеллекта? Какой жалкий абсурд.

    Лишь глубокий, спокойный, "незаинтересованный" ум способен ощутить этот предел, эту границу.

Человек настолько слаб духовно, что только неизбежность смерти удерживает его от маразма и безграничной агрессивности.

Смерть – это идеальное убежище, - говорил Новалис, в немалой степени познавший тайну жизни. Убежище от чего? Конечно, не от жизни.

Русские бедны, они ничего не накопили за две тысячи лет. Но неужто это грех? От чего убегал Рильке, сменивший несколько сотен мест жительства? Мне думается, от владения вещами и тем, что зовется домом. Убегая от владения, он приближался к Богу или, по крайней мере, так ему ощущалось. Бог для него был существом абсолютного не владения, абсолютно-идеальным Нищим. Именно поэтому Бог осуществляет абсолютное Бытийство. И когда человек, привязанный к вещам, к людям, к своему имуществу и комфорту, еще и треплется об искусстве быть, присутствовать, то уже переходит все границы глупости.

Пробуждения крайне редки, но есть порода людей полупроснувшихся: они в полусне, в полудреме, уже не спят, но еще и не проснулись. Из них-то и рождаются великие поэты.