Отдельный сюжет: жизнь в двух разных проекциях самого себя. В чуть намеченных очертаниях, набросках и эскизах это почти у каждого. Но в серьезно оформленной "графике и живописи" (а тем более осознаваемая) эта диалогичность – редкость. Нечто вроде "контролируемой глупости".

       Многие люди распадаются на наброски, фрагменты портретов, не в силах стать портретом. Но есть все же и портреты, где идет диалог.

       Контроль, сбалансированность отличают поэта от безумца. В этом смысле поэты лицемеры, увиливающие от расплаты. Опять же их охраняет объем. У лицемерных поэтов объема нет, есть вакханалия претензий; их эксцентрика и "универсализм" (ныне почти обязательный) сконструированы злостью.