Но вот что писал Белый в 1908 году:

Роковая страна, ледяная,

Проклятáя железной судьбой –

Мать-Россия, о родина злая,

Кто же так подшутил над тобой?

Изучая биографию Белого, невозможно понять, почему его «родина – злая»? Абсолютно ласковая судьба. Правда, в этом стихотворении, названном «Родина», автор, словно бы подражая музе Некрасова, жалуется на «голодающий, бедный народ». Сколь странно скупое определение родины (я привел финальную строфу ст - ния), особенно когда вспомнишь стихи Лермонтова, нá дух лишенные социологизма, которому Белый отдал дань. Недаром его сравнивали с Гоголем даже по манере внешнего поведения, равно и тексты того и другого в определенном смысле социологические фантазии с элементами сатиры и здесь же вкраплениями лирики. Как и Гоголь, Белый любил преувеличивать и «высмеивать». Всё это странно сосуществовало с мусагетством и антропософией. (Начётнический мистицизм Гоголя). В нем было нечто, не дававшее, как и Гоголю, найти внутреннее равновесие. Век был взбешённый. И эту черту времени толковали кто во что горазд. Целые поколения здоровых мужчин политические «лидеры эпохи» укладывали в землю, прежде раздавив их сознания. В целом у меня ощущение, что люди двадцатого века были «пленниками времени». Притом, что надо отдавать себе отчет в сущностном: время существенно для тела и плоти, душа – вне времени. Выходит, что люди двадцатого века выключили себя (или кто-то их выключил) из измерения души. Ибо душу взять в плен времени нельзя. Немногие вырвались из плена времени, и с какими страданиями и муками, с какой ободранной кожей.