(Запись трёхмесячной давности в блокноте). Наши войска стояли в 20 км под Киевом, чтобы через день войти и решить проблему почти «без единого выстрела»: Зеленского с К⁰ казнить как предателей (либо просто вытряхнуть) и сформировать православно-украинское (не про-католическое), национально сориентированное правительство. Почему же пара слов из Европы всё изменила, из Европы, которая пять лет (или около того, точно не помню) откровенно издевалась над кремлем с так называемыми «минскими соглашениями». (Могу свидетельствовать, что жители деревни, в которой я тогда жил, единодушно понимали, что Запад, что Меркель и К⁰ издеваются над кремлем, водят его за нос, явно что-то замышляя). Так почему? Ответ сформулировали те же мои сельчане, прекрасно понимая причину «доверчивости» нашей стороны. Доверчивость в вопросах политики исключена, это всем ясно. Значит, дело в чем-то гораздо более глубоком, экзистенциально глубоком.

       Когда я все-таки расколол одного деда, пристав с вопросом «почему», он ответил: «Потому же, почему Горбачев поверил Западу, распуская Варшавский пакт и почему Ельцин в Вашингтоне кричал «да здравствует Америка!», целуя сапоги президента земного шара. Они для Горбачева и Ельцина были высшие люди».

       И тут во мне что-то щелкнуло, и я понял, почему Пастернак сказал Айги, что «все мы были несказанно очарованы Ницше, во-первых, он сверг мораль, а во-вторых, он был воплощением абсолютного артистизма, то есть свободы» (смысл, а не форма слов). В Ницше наши ребята ощутили «высшего человека», перед которым склонились в трепете. (Древнейший инстинкт найти сакрального вождя). Так позднее вся Германия и почти вся Европа рухнула на колени перед пустяшным человечком в маске сверхчеловека.

       Поэтому нам обольщаться не стоит. Пока мы чувствуем себя «частью европейского мира» и следовательно низшими существами, «недоделанными буратино», с нами будут обращаться соответственно. «Кто говорит о победе? Только бы выстоять!..» – писал Рильке, имея в виду внутреннего человека.

       А возьмите Зеленского. Вначале он был неуверен, но вскоре взял верный тон – экзистенциально равного любому европейцу и американцу человека. Он вошел в роль властного лидера восставшей страны. И притом: «мы защищаем Европу, а не столько себя». Он ведет себя как диктатор в лучшем смысле этого слова, и это всех покоряет. Ему открываются любые двери, его карманы наполняются золотом. Он фактически диктовал и диктует западным лидерам, что им делать, он властен и четок. И одет как Наполеон в походе. Он понял, что не должен ни перед кем извиняться и чего-то просить. У него тон как минимум равного с равными: опять же в экзистенциальном смысле слова. И это действует.

       У нас же даже наши властные переговорщики и даже когда они просто дают интервью американским корреспондентам, смущаются, льстят им и пытаются понравиться. Тон извиняющийся, с тысячами оговорок и экивоков. И это всем бросается в глаза. Не видит только наш «истеблишмент».

       Небрежный тон Зеленского дает им понять, что он – из их стада и стана. Из этого и составляется «общественное мнение» мировое, а вовсе не из «наблюдений над фактами».

       Мы победили Наполеона, п. ч. высшая знать страны, мягко говоря, не считала его высшим существом, как он ни пытался это всем навязать, запудрив мозги даже Гегелю и Гёте. Мы победили Гитлера, п. ч. не считали его высшим существом.

       И пока мы (имею в виду наш истеблишмент и «средний класс») не прекратим считать европейцев и американцев высшими людьми (считать не в головном только смысле, но внутренне-искренне), мы не победим.