Своим романом Тавров словно бы сказал: «… смотрите, ребята, вы недооцениваете духовное величие Штатов; я взял лишь одного из великой квадриги “Элвис, Майкл Джексон, Мэрилин Монро, Фрэнк Синатра” и показал, какие занебесные корни у его искусства. У нас же на Руси, увы, и днем с огнем не отыщешь проводника к новому Богу, способного выть по ночам на луну, - ни среди певцов, ни среди поэтов».

       Возможно, на эту абсурдную (и фактически абсолютно неверную) идею его косвенным образом соблазнил Иосиф Бродский, написавший в день кончины Пресли «стишок» и отправив его открыткой в Питер Найману: "Дорогой Анатолий Генрихович, посмотрите, кто умер! / Элвиса Пресли прибрал всемогущий Бог, / и Серафим Саровский нового собеседника приобрел..." И далее Пресли в записке Бродского запанибрата обращает к Саровскому слова одного из своих пижонских хитов. Да, соизмеримые величины: гипер-эго, человек, съеденный самостью и существо без эго. Но для Бродского Серафим Саровский, вероятнее всего, был фигурой эстетического порядка, ибо все остальные порядки были для нобелиата низшими.