Можно наслаждаться богатством. (Вспомнилась 15-комнатная квартира Никоса Сафронова, наполненная шедеврами европейского антиквариата). Но наслаждение бедностью и нищетой выше. Утонченней, богаче. То же самое – в интеллектуальной сфере. Кто-то владеет громадным количеством слов, наслаждаясь их перебором и тем, как они раболепно слушаются его. А можно и в этой сфере быть бедным и даже нищим. То есть осознавать свою бедность и нищету и понимать, что никакой ты не повелитель. Но не с горечью и злобой, а с тихой благодарностью за эту кроху с божьего стола, за то, что эта нищета открыла тебе глаза, указала тебе направление. Собственно говоря, инстинкт, а не выбор подсказывает человеку путь нищеты. Никаких колебаний, никакой двойственности. В этом смысле выходит за пределы дуальности и тот, кто не привязан к богатству, в котором он родился. А бахвалящийся бедностью пребывает в тайной зависти и в бессознательной борьбе. Птицы и звери ничем не владеют, но их постижение мира глубоко, и получают они от него больше реального, чем тот, кто окружил себя слугами.

                      В чань способом выйти из противоречивости слов служит действие. Не правильное мышление, чему учит Запад, а правильное действие. Какое же действие правильное? Самое обдуманное? Напротив: абсолютно инстинктивное, идущее из глубины того благородного сердца, которое сбросило с себя всю дрессуру, все понятия. Чань учит не красивые слова говорить друг другу, чтобы затем раболепствовать перед их логикой или красотой, а общаться действиями от сердца к сердцу. Вот почему истинное слово – это действие. Как говорил Тарковский: настоящая книга – это поступок. Но, конечно, не в смысле публицистики. А в смысле действия "от сердца к сердцу", но опять же не в фигуральном ключе, а в прямом: интуитивно-инстинктивном. Вот почему европейцу чань чужд по сути, он никогда не поймет общения "кишками". Искусство Запада (беру доминанту) неизменно было занято производством красоты, при этом предполагалось, что существует не-красота, которой следует избегать. Искусство Запада производит войну. Поступок, о котором говорил Тарковский, это этическое действие, а оно всегда целостно. Ибо книгой, о которой говорил режиссер, автор спасает свою душу от обвала и разора. Но такую книгу может написать только "нищий духом": в том смысле, в каком толкует это знаменитое изречение чань.