Несомненно существует пережитость тобою глубин за пределами социализированных шумов и знаков. Реально ли то, что нами забыто или забвенно? Но разве реально лишь то, что мы пометили словами? Если всё наше дневное внимание стянуто на мир словесный, понятийно-символический, остаётся ли в нас внимание к бесконечно превосходящему миру внесловесному? Не являются ли фанатики словесного люди ущербными, уродами, оскопленными существами? Обманутыми? Разве ночной мир не более просторен, не более магически значим, не более свободен? Случайно ли философ Федор Иванович обмолвился, что русский мир – это пространство ночного сознания? Нет, не сознания даже, а бытия. Сознание – часть бытия. Дневное сознание – еще более малая его часть. Словесное дневное сознание – еще более-более малая его часть...