Задача поэзии сегодня, конечно, совершенно иная. Но она имеет смысл, только если сам поэт осуществит это новое понимание изнутри своего давно погребенного человеческого, а не "профессионального", благородства. Но для этого нам нужно исцелить наш порченый ум. Если самоисцеление может придать смысл отдельной жизни и судьбе, то в еще большей степени это может стать путем поэта и поэзии: возвращением сознания и ума из плена порчености.

       Когда я спрашивал Леонида Л. Оболенского, зачем, для чего искусство, он отвечал: "А чтобы ты мне посочувствовал". Да, вероятно, это и есть причина, по которой искусство выживает: в людях присутствует влага тяги к сочувствию: сочувствуя, человек на какое-то время ощущает себя реальным. Но еще и тоска по благородству, пусть явленному только в пластических формах.