Среди океана интеллектуальной литературы полезно различать два потока. (Напоминаю себе иногда). В одном мне предлагается бесконечно блуждать в умственных гипотезах, проектах, концепциях, где идет нескончаемое соревнование индивидуальных остроумий, т.е. где сам интеллект с удовольствием играет в свои логико-языковые игры, обещая мне полное знание, но при этом насмехаясь над моей доверчивостью. Я готов наслаждаться своим "умом", пока не понимаю всю пустотность и претенциозность этой по сути издевательской игры. Второй, гораздо менее широкий и бурный поток дает картину значительно более скромную, но здесь автор ничуть не заискивает перед интеллектом, а свободно исследует умственно-душевное поле своей конкретной судьбы, двигаясь внимательно и осторожно из своей жизни и своего личного целостного (отнюдь не интеллектуального) опыта к начаткам своего бытия. Он держит интеллект на расстоянии руки, ибо хочет понять свою жизнь и свое бытие, которые ничуть не вписываются в функциональные формулы и в законы языка.
Это известное противостояние интеллектуального и экзистенциального. И когда молодой (или не очень молодой) человек порой рекомендует мне прочесть тот или иной интеллектуальный бестселлер, то я понимаю, что он не понял и не поймет моих текстов, поскольку они, худо-бедно, исходят из экзистенциального, а не интеллектуального опыта. Я потратил достаточно времени своей жизни на чтение интеллектуальных бестселлеров (разных эпох), которые серийно канули и канут в лету в качестве игры ума. С некоторых пор я стал дорожить временем и стараюсь не засорять ум. Интеллектуальный опыт – сплошная замануха. Сам король философии Хайдеггер признал тщетность пирамид западной философии, не только итогов, но и метода. И это несмотря на то, что сам он был исключительным виртуозом в этой специальности. И вдруг обнаружить, что на истину было указано простыми словами еще много тысячелетий назад... Мы поздно узнаём (то есть узнаём всем своим составом) о законе инволюции.
Нет, отчего же, и в наше время пишутся экзистенциального опыта книги, и слава богу, но их немного, что, впрочем, хорошо. Вы говорите о романах и стихах? Не факт. Дело не в жанре. Здесь тот же расклад: значительная часть романов и стихов – детище умственной рефлексии, приукрашенной имитационной эмоциональностью. И лишь малая часть – детище целостного опыта. Ах, вы оцениваете стихи и романы по их красоте? Мне вас жаль.
Кришнамурти является автором цитаты: "Быть хорошо приспособленным к глубоко больному обществу не является показателем здоровья". С точки зрения этого общества любой "одиночка" (намеренно беру в кавычки) является маргиналом, живущим на обочине и проживающим свою жизнь напрасно и глупо. При этом, общество не делает различие между Ницше, его персонажем Заратустрой, Байроном, и Энди Уорхоллом с одной стороны, и индийским садху, китайским монахом, Гаутамой, Шанкарачарьей и Лао Цзы с другой. Но если в первой категории индивидуумы, активно мыслящие себя одиночками, противопоставляющие себя миру, творящие конфликт и дуальность, а значит и страдание, используют свой статус одиночки для раздувания своего эго и гордости - о продвижении на духовном пути речь не идёт (возможно, только йенские романтики подошли наиболее близко к возможности духовного прорыва, а гениальный Новалис его совершил), то людей из второй категории не поворачивается язык называть "одиночками": это монады, не мыслящие себя отдельными личностями; жертвующие всеми социальными иллюзиями для достижения единства с истиной, живущие трансцедентально, не угнетающие и подавляющие своё эго, а превзошедшие его. Поэтому, повторюсь, одиночки они только в восприятии общества. В своих же собственных категориях они избирали наиболее удобный способ существования, ведущий напрямую к избранной цели. Каждая инкарнация в человеческом теле - уникальный шанс, использовать который нужно до конца; терять время нельзя. Так что, противоположность, наверное, только в отсутствии точной терминологии...
Да, вы правы, дело тут в словах: в том, чем, какими смыслами их наполнять. "Одиночка" может звучать и ущербно, и гордо. Это может быть и редкостный негодяй, и святой отшельник. В словесном мифе Киркегора Единичный, Единица был синонимом человека, способного на подлинность переживания, то есть на контакт с высшей силой, которая общается только с бесконечно одиноким, т.е. очищенным от суетного смога.
Но ведь индийско-китайский чань тоже ищет свободы, только видит эту свободу не в том, в чём её видит одиночка. Соответственно, векторы этих посков противоположны.
Ну да, это намеренное, крайнее, демонстративное действие, как весь почти японский дзэн, весьма связанный с эстетикой бусидо; почему я и говорил, что японский дзэн и индийско-китайский чань по сути разные вещи, несмотря на все универсалистские старания Судзуки. Подчеркнутый радикализм эстетического жеста, эстетический эпатаж, что у одного, что у другого названного вами автора фашизмом по сути не является, ибо здесь энергии, идущие из глубины экзистенции одиночки. Это скорее вариант активного Анарха, "ушедшего в Лес", описанного некогда Эрнстом Юнгером. Фашизм базируется на лицемерии, а не на жертвенности. Одиночка ищет свободы, а фашист ищет тиранствования.
Николай Фёдорович, а почему бы Вам не создать здесь на сайте отдельный список подобной экзистенциальной литературы и периодически добавлять в него книгу-другую? Думаю, что было бы очень полезно для многих. Для меня - точно.
Это было бы поспешно. Не в утиль, а в отдельный раздел. Утиль обязательно потом вызовет сожаления или род нервозности. Иногда бывает полезно заглянуть в том Гегеля и изумиться чему-то с чисто психологической точки зрения, а иногда иное: вдруг какое-то предложение зазвучит там как прекрасное бессмысленное стихотворение!
